О медведе и Рождестве

Как рождаются истории? Человек, близкий к литературе, мог слышать, что зачастую сюжеты к писателям приходят неожиданно, будто озарение, нисходят они на автора откуда-то сверху. Я – большая фантазерка и пишу с восьми лет. Когда я делюсь с людьми своими историями, то часто слышу: как интересно, ты обязательно должна сделать из этого что-то! Но сегодня я хочу рассказать вам, друзья, необычную историю. Это маленькая новелла о том, как в моем мире на самом деле появляются сказки. Надеюсь, вам понравится!
Жил-был на свете плюшевый медведь. Он был прекрасно сшит, имел клетчатый бант на шее и настоящие шарниры в меховых лапках. Тэд был дорогой игрушкой, поэтому с ним никто и никогда не играл. Герр Майер подарил его своей любимой жене Гризельде на их девятнадцатую годовщину свадьбы, когда оба они прогуливались по набережной маленького курортного города с рядами сувенирных магазинов. Тогда Гризи (так ласково звал жену Герр Майер) увидела в витрине антикварной лавки красивого плюшевого зайца, но, когда она взяла его в руки, заметила, что на лохматом ухе разошелся шов.
– Оо, как жаль,- разочарованно промолвила женщина, возвращая зайца на полку. – Он бы хорошо смотрелся в нашем серванте…
– Вот, – продавец не растерялся и протянул Гризельде Тэда. – С этим медведем все хорошо, он абсолютно новый.
Так поселился Тэд у Майеров. Жизнь шла своим чередом: солнечные дни за окном сменялись пасмурными, потом приходила зима, в гостиной топили камин и наряжали елку. Тэд наблюдал, как возле нее один вечер в году собиралось все семейство: приезжали дети-студенты, Гризельда подавала утку с апельсинами, а потом все устраивались в мягких креслах и Герр Майер рассказывал смешные истории, что случались с ним и женой в годы их юности. Как хотелось Тэду, чтобы хозяйка вспомнила в такой вечер о нем и взяла к себе на колени, чтобы он тоже стал частью их праздника! Но никто не обращал на медведя никакого внимания. Потом наступала весна и гостиная наполнялась рассадой цветов, стеклянные двери во двор распахивались настежь и до ушей Тэда долетал веселый щебет птиц из сада. “Должно быть, там очень красиво, раз столько счастья слышится в птичьих голосах!” – думал Тэд, мечтая взглянуть на сад хоть краешком глаза.
А однажды в доме появилась маленькая девочка со светлыми кудрями. Она тотчас заметила Тэда, открыла дверцу серванта и взяла медведя в руки.
-Ишь, какой толстый мишка,- сказала она и радостно прижала его к лицу. Потом подергала медведя за лапу, потянула за клетчатый бант, но не успела его оторвать: морщинистые руки деда аккуратно разжали детские и Тэда снова вернули в сервант.
-Это мишка твоей бабушки Гризи, – Герр Майер взял девочку на руки и поцеловал ее в лоб, – она огорчится, если кто-то его порвет. Я куплю тебе сегодня игрушку в городе, хочешь тоже медведя?
Тэд не понимал, почему нужно покупать другую игрушку, когда он столько лет пылится на полке. Он так из-за этого распереживался, что ему стали сниться кошмары. В них ватага безликих медведей смеялась над ним, сидящим в серванте. И только воспоминание о теплых руках девочки, пахнущих шоколадом и молоком, помогало ему не впасть в отчаяние от своей горькой участи. Может, она еще придет в гости к старикам? Но этого не случилось.
Сначала ушел Герр Майер. Он просто уснул как-то вечером у камина с книгой в руках и больше не проснулся. Тэд слышал, как на поминках шептались гости, мол, какая легкая оказалась смерть. Потом были горькие слезы Гризельды. Шорохом опавших листьев на ветру разносились по дому темными, пустыми вечерами ее тихие стенания, и Тэд с грустью думал, что уход Герра Майера был легким лишь для самого хозяина.
Один раз Гризельда все же вспомнила о медведе. Это произошло в первый день зимы. Хозяйка затопила камин в гостиной, села в кресло покойного мужа и вдруг заметила Тэда в серванте. Она взяла медведя дрожащими руками, потеребила его за ухом и поправила клетчатый бант на шее. Не успел Тэд оправится от нахлынувшей на него радости, как несколько теплых капель упало на его кожаный нос. От нестерпимого порыва чихнуть медведь зажмурился, а когда снова открыл глаза, хозяйка уже ушла, оставив Тэда в пустой гостиной.
Через неделю Гризельда умерла и Тэд снова попал в магазин! Правда, это уже не была дорогая антикварная лавка, как в самом начале его жизни. Его посадили на старый облупившийся стул в самом темном углу дешевой комиссионки. В нем пахло плесенью, а ночью Тэд слышал, как кто-то под деревянным полом настойчиво что-то грыз. Кошмары с участием безликих медведей сменились страшным сном о неизвестном Грызоеде, живущим под полом. Так началась новая жизнь плюшевого медведя. Редко какой покупатель, отодвигая груды старой мебели, добирался до угла Тэда, поэтому чувствовал там себя медведь окончательно покинутым. Но однажды… Однажды произошло чудо: молодая женщина искала половик на балкон и случайно забрела в темную обитель медведя. Она взяла Тэда в руки и почему-то понюхала его макушку.
– Бедняжка, – ласково произнесла незнакомка, – видно, сидел в серванте какой-то старой бабушки, да? Пахнешь пылью, а так, смотрю, с тобой никто и не играл! Хочешь ко мне? У меня дочка восьми лет, она не очень аккуратная, но зато любит мягких медведей!
Так Тэд попал в семью Свен. Девочка, которой его подарили на Рождество, оказалась без ума от плюшевой мордочки медведя. Она сразу дала ему глупое имя Хомяк, и всюду таскала его с собой, а ночью он спал рядом с ней на подушке. В кровати было тепло и пахло карамельными леденцами. Тэд, то есть Хомяк, наконец-то стал полноценной игрушкой, у него потерлись бока и оторвался бант на шее. Но ему больше не снились ни медведи без лица, ни Грызоед, а бант ему сразу пришили другой. И как-то раз, в один из январских вечеров, когда за окном падал снег, а в квартире Свен еще стояла и искрилась огнями рождественская елка, новая хозяйка забралась под ее пушистые ветви и взяла с собой медведя.
– Смотри, как чудесно сверкают гирлянды, – сказала девочка, прижимая игрушечного друга к груди. – Мне кажется, нам надо придумать сказку про Рождество, как думаешь?
И тогда Тэд, то есть Хомяк, поднял голову, довольно хмыкнул и начал:
“Жил-был на свете плюшевый медведь…”